Случайно подслушанный разговор заставил ее понять, что жизнь проходит мимо, и то, что еще мгновения назад казалось четким и безупречно ясным, тускнеет на глазах. То самое бытие на глазах засасывало ее в свою банальную трясину, из которой не видно было выхода, и формировало ее сознание , лепя из нее причудливые в своем безобразии формы. Еще пару лет назад она брезгливо отворачивалась, попав на человеческую выставку подобных скульптур, а сегодня она почувствовала себя центральной экспозицией вернисажа. Еще недавно она была готова идти напролом к сияющей цели впереди, а сегодня с ужасом поняла, что цели уже нет, и она просто плывет по течению, не в силах определить для себя новую звезду на горизонте. Бытие, в котором главным было найти способ хоть как-то, пусть как все, выжить, определило ее сознание, и сознание исчезло, растворилось, стало “как у всех”.
Самое страшное заключалось в том, что было абсолютно непонятно, что же делать. Радикально менять жизнь было страшно, да и не было нужного направления. Чтобы бросить все и начать сначала, нужно знать с какого начала и к какому, пусть туманному, но концу. Нужно о чем-то мечтать, к чему-то стремиться, без чего-то себя не мыслить. Этого чего-то не было в ее жизни. Было существование, разбавленное какими-то событиями, которые быстро забывались. Была какая-то непонятная надежда на успех в непонятно каком деле. Была некая стабильность, разрушить которую не поднималась рука.
Из жизни исчезла мечта о синей птице, исчезла детская наивная вера в свои силы изменить мир, исчезли надежды, присущие детям. Не хотелось ничего: быть знаменитой, удачливой, счастливой. А главное, не было веры в то, что у нее это получится. Я – как все, с ужасом поняла она. Я плыву по течению, поворачивая в тех местах, где мне подсказывают другие, более умные, более уверенные в себе, более знающие или делающие вид, что знают, что делать. И я боюсь, что эти люди поднимут меня на смех, если я скажу, что тоже чего-то хочу, во что-то верю, на что-то надеюсь. Исчезло ощущение мгновенного счастья, которое иногда охватывало ее от осознания того простого факта, что жизнь - вокруг, и что она – часть этой жизни.
Бытие определяет сознание. Сознание определяет бытие. Эта простая рокировка слов меняла восприятие происходящего как взмах волшебной палочки. Она никогда не верила в чудеса и сказки, хотя поняла, что вот уже несколько лет ждет только чуда. Только чудо, казалось ей, может вытащить ее из болота повседневности. Господи, подумала она, ведь я уже даже мыслю банальностями, в некоем строго линейном порядке, боясь отступить хоть на шаг от проторенных мудростей. Конечно, я еще мыслю, и это уже (или еще?) достижение, но как же это мелко и уродливо по сравнению с теми горами, которые я сдвигала в своем воображении раньше.
Что делать? Как сделать так, чтобы сознание определило бытие? Как увидеть на ровной дороге жизни поворот, который приведет ее к тому, единственно верному окончанию? Как не пропустить эту маленькую тропинку, как не испугаться ступить на нее в одиночестве, потому что попутчиков не будет и быть не должно. Потому что у каждого человека есть дорога, которую он может пройти в компании, и есть поворот, который открыт только для него одного. Как, где, когда… А что, если этот поворот уже пройден и к нему не вернуться? Что делать тогда? Свернуть на обочину и идти без дороги? Или искать поворот, пропущенный кум-то, кто упустил свой шанс? А может быть, он просто не дошел до поворота и получится, что ты украдешь его судьбу. А так нельзя. Она не была верующим человеком, но почему-то навсегда вынесла в себе твердую уверенность в том, что поступать с людьми надо так, как хотела бы, чтобы поступали с тобой. Не самый лучший совет в наш жестокий век, но кто сказал, что наш век жесток? Ведь это именно тот случай, когда сознание определило бытие – люди поверили в жестокость окружающего мира, и он стал таким, сформированный мировоззрениями миллионов. Значит, это возможно – подумала она – значит, мы можем сделать мир таким, каким хотим его видеть. Можем, когда нас много.
А могу ли я одна определить свой мир, сделать его таким, каким он виделся мне много лет назад? Могу, если вспомню, о чем же я тогда мечтала, чего хотела, на что надеялась.
Засыпая в тот вечер, она твердила себе: “сознание определяет бытие”. И как слоны, которых считают в детстве, слова эти перепрыгивали некий барьер и исчезали, а на смену им появлялись новые и новые. Сознание определяет бытие. Сознание определяет.. Сознание…
http://sanka.synnegoria.com/text/bytie.htm